Судьбы БРИКС и Великая Бразилия

БРИКС представляет собой объединение глобального большинства, Большого Человечества. Это на данный момент главная организация, представляющая собой многополярность. Иногда мы называем это "глобальным Югом", но Россия с ее величайшими в мире арктическими и субарктическими зонами явно не Юг, хотя в строительстве многополярного мира она играет важнейшую роль — наряду с Китаем, Индией и Бразилией. Вместе они были первыми учредителями БРИК. С самого начала в БРИК участвовали именно четыре великие цивилизации — китайская, русская, индийская и латиноамериканская, представленная как раз Бразилией, пожалуй, сегодня самой главной страной Латинской Америки, где в этом году и прошел саммит объединения. Затем к ним примкнула Южная Африка, добавив присутствие еще одной цивилизации — африканской, а позднее включились и страны исламской цивилизации — как шииты (Иран), так и сунниты (Саудовская Аравия, Объединенные Арабские Эмираты и Египет). Африка усилила свое присутствие Эфиопией. Но заявки на участие в БРИКС постоянно поступают, и организация растет неуклонно.

Кого не хватает в БРИКС, чтобы представлять собой все человечество и, по сути, заменить в новых — многополярных — условиях устаревшую и более неэффективную, парализованную Организацию Объединенных Наций? Только стран коллективного Запада. Почему? Потому что они все еще отказываются признавать многополярный мировой порядок и по-прежнему настаивают на однополярности и своей гегемонии. Они хотят оформить ее в альтернативное международное образование — Лигу Демократий, то есть самого Запада и его покорных вассалов.

Так в будущем вырисовываются два альтернативных проекта международной организации, которая отражала бы новый миропорядок. БРИКС есть воплощение многополярности, а Лига Демократий — отчаянная попытка сохранить однополярный, западноцентричный мир. Однако однополярность — это не будущее, а прошлое. Это лишь момент, по словам американского эксперта Краутхамимера, который длился с момента распада Советского Союза в 1991 году до нашего времени. Сегодня этот момент явно подошел к концу.

Главное содержание современной картины мира — переход от однополярности, доминировавшей до самого недавнего времени, к многополярности. Однополярный мир клонится к закату, а многополярный восходит как солнце.

Поэтому эра БРИКС только начинается.

Важно обратить внимание на то, как отступающая однополярность хочет избежать или отложить наступление многополярности. Об этом, как ни странно, недавно в своем интервью New York Times очень проницательно рассказал американский олигарх, член Бильдербергского клуба и одновременно сторонник Трампа Питер Тиль. По его словам, после окончания Второй мировой войны глобалисты и либералы выдвинули тезис: One State or none, что означало — либо либеральная глобализация под началом Мирового Правительства, либо конфликт всех со всеми и гарантированное взаимное уничтожение человечества. Проект "Армагеддон". Тиль верно заметил, что угроза Армагеддона искусственно нагнетается именно теми, кто хочет создать Мировое Правительство и править единолично человечеством. Либералы представляют многополярный мир как "столкновение цивилизаций" (Хантингтон), ведущее к неизбежному концу света, Апокалипсису.

При этом, замечает католик Питер Тиль, то, что предлагают сторонники однополярности и глобализма — это точь-в-точь напоминает Антихриста. Антихрист будет пугать человечество катастрофами, эпидемиями и войнами, чтобы заставить принять его всевластие. Либерализм, глобализм и однополярность и есть такой Антихрист. Так считает не только Тиль, но и большая половина американцев, проголосовавших за Трампа.

Другой вопрос, что Трамп не спешит выполнять обещания перед теми, кто его выбрал. Он только что ввязался в новую агрессивную войну против Ирана, страны-члена БРИКС. Он прямо выступает и против самого БРИКС, несмотря на то, что госсекретарь США Марко Рубио недавно признал, что мы живем в условиях многополярного мира. Поддержал Трамп и агрессию Израиля против Ирана и геноцид палестинского населения в Газе. Это вызвало раскол среди его сторонников. Но в любом случае современное движение MAGA, на плечах которого Трамп и победил, сегодня видит ситуацию так же, как Питер Тиль, и желает, чтобы США занимались своими внутренними проблемами, прекратили интервенционистскую политику, перестали оказывать огромную военную помощь Израилю и киевскому режиму и признали многополярность.

Если бы Трамп был последователен, то ему следовало бы подать заявку в БРИКС и совместно с глобальным большинством строить новую архитектуру многополярного справедливого мира. Но под влиянием лобби и особенно неоконсерваторов он сильно отклонился от этой линии, оказавшись между двумя кардинально различными стратегиями — принятием многополярности (что соответствует линии MAGA) и отчаянными попытками спасти рассыпающуюся на глазах гегемонию Запада, то есть однополярность. Агрессивность Трампа служит аргументом для чистых глобалистов. Они видят в этом подтверждение своей риторики относительно Армагеддона: Трамп сделал вираж в сторону американского национализма — и вот что из этого вышло.

Задача стран, по-настоящему выбравших многополярность, на идеологическом и концептуальном уровне, а также с опорой на совокупный потенциал средств массовой информации наших стран, состоит в том, чтобы доказать гармоничный характер многополярности, продемонстрировать миротворческий потенциал БРИКС, способность эффективно договариваться, гасить конфликты и предупреждать новые. Надо ярко продемонстрировать миру, что БРИКС — это не путь к Армагеддону и "столкновению цивилизаций", но напротив верная дорога к стабильному и надежному миру, к диалогу и уважению цивилизационных особенностей и безусловного суверенитета всех стран без попытки навязать кому-то новые формы гегемонии. В БРИКС все равны. На самом деле.

Важным аспектом многополярности является то, что это совершенно новая модель политической организации международной системы. Вестфальская система была основана на признании суверенитета национальных государств, которыми считались прежде всего европейские колониальные державы. Позднее принцип суверенитета формально был распространен и на постколониальные образования. Так была создана Лига Наций. Однако реальным суверенитетом страны по-настоящему долго воспользоваться не смогли. Уже в тридцатые годы двадцатого века в Европе и в мире сложились три идеологических полюса — либеральный, коммунистический и фашистский. И только эти три полюса были суверенными. Отдельные государства всякий суверенитет быстро потеряли, если не примкнули к одному из них — добровольно или принудительно. Это отразилось и на постколониальном мире — в частности, и на странах Латинской Америки, где разные государства также были вынуждены делать свой выбор, с кем они. Лига Наций была распущена.

После Второй мировой войны национальный суверенитет так и не был восстановлен и, хотя была создана Организация Объединенных Наций, сложился двухполярный мир, где страны были поделены на два лагеря — капиталистический и социалистический. Метрополии этих лагерей — Москва и Вашингтон — были суверенными. Все остальные — нет. В условиях холодной войны было еще и Движение неприсоединения, но самостоятельным полюсом оно не стало.

После краха Советского Союза появился однополярный мир, где суверенным остался только один лагерь — западный. Всем остальным предлагалось либо подчиняться, либо умереть. Это и есть конец истории — безраздельная власть современной западноевропейской либеральной цивилизации надо всеми. Все остальные страны обладали фиктивным суверенитетом и голосование в ООН превратилось пустую формальность, отражающую успехи гегемонии.

Но с начала двухтысячных годов подъем Китая, России, Индии и Бразилии поставил единоличный суверенитет Запада, его гегемонию под сомнение. Это и стало началом многополярности, а БРИКС — ее первым институциональным оформлением.

Так вот, многополярный мир — это не просто восстановление суверенитета национальных государств, которого в реальности уже сто лет не существует. Актором многополярного мира является не национальные государства, а великие державы, государства-цивилизации. Они собирают на своей цивилизационной и геополитической основе "большие пространства", которые только и имеют шанс стать по-настоящему суверенным полюсом.

Что имеется в виду? Полюс — не просто Российская Федерация, а Россия-Евразия, Русский мир, Евразийский Союз. Поэтому Китай борется за восстановление контроля над Тайванем и продвигает проект "Один пояс, один путь" за своими пределами. По той же дороге идет и Индия. Разрозненный исламский мир не имеет шансов стать субъектом многополярного мира, если не преодолеет свои внутренние противоречия. А в БРИКС мы видим и шиитов, и суннитов — как прообраз исламского единства. Все более актуальной становится тема Африканского союза и панафриканизм на черном континенте. Отсюда вытекает важный вывод: если Латинская Америка хочет быть суверенной, она должна найти способ интеграции в "Большое пространство", в Эйкумену, как говорит аргентинский философ Альберто Буэла.

Так вот само название БРИКС начинается с важнейшей буквы — "Б", которая означает Бразилию. Руководство Бразилии оказалось самым проницательным из стран Латинской Америки, а сама Бразилия — самой ответственной и самой близкой к статусу великой державы страной. Бразилия не просто вступила в БРИКС, она это объединение создало. Она стояла и стоит у истоков многополярности. Самое время именно Бразилии сыграть ведущую роль в объединении латиноамериканского большого пространства. Ведь именно это и была главной идеей Боливара и Сен-Мартина, пионеров деколонизации — Соединенные Штаты Латинской Америки, особое Государство-Цивилизация, суверенный полюс. Позднее к этому обращались как левые силы (от Кастро и Че Гевары до Уго Чавеса), так и правые — генерал Перон или президент Бразилии Жетулиу Варгас.

Поэтому сегодня необходим новый интегральный — не правый и не левый — проект интеграции Латинской Америки в своего рода суверенную империю, независимую ни от кого — ни от США и коллективного Запада, ни от какого-то другого полюса.

Именно в этом я вижу миссию Великой Бразилии. Она должна оправдать не просто наличие, но и первенство буквы "Б" в названии важнейшего международного объединения двадцать первого века.

Источник